Он был необычным дельтапланеристом. Знаете. Есть люди, увлечённые своим делом. Есть влюблённые, а есть. Как говорится. От Бога. У этих людей совсем другое выражение в глазах и живут они по – другому.
Вот таким он и был. Lacrimosa. Почему его так называли? Очень просто. Сейчас расскажу. Он посещал клуб, в котором летали профессионалы и кроме того. Они подрабатывали тем, что возили решившихся рискнуть туристов. Что позволяло хозяину клуба содержать всё оборудование в порядке, платить зарплаты и давать рекламу.
Сам клуб располагался на одном из плато, прилегающем к трассе прямо у начала Гранд каньона. Место очень опасное и поэтому. Тут держали только специалистов самой высокой квалификации.
Лакримоса не был работником клуба. Не был он и богатеньким бизнесменом, приезжающим сюда на выходные. Чтобы прыгнуть разок и потом хвастаться перед сослуживцами, до следующих выходных, фотографиями и видео. Не был он и туристом. Он жил и работал неподалеку.
Он появился однажды со своим дельтапланом и котом. Да, да. Вы не ошиблись, дамы и господа. Именно котом. Которого звали Тим. И был Тим красивенным тайцем, косившим обоими глазами.
И естественно сразу привлёк к себе внимание. Пока все спорили о том, собирается ли он прыгать с этим старьём и котом, или просто появился, чтобы снять клип о себе, но.
Пока все остальные спорили. Лакримоса собрал свой старенький дельтаплан. Прицепил к себе сумку, куда усадил кота и. Можете мне верить или нет, но после этого, одел наушники себе и ещё одни. Тиму. Разбежался и рухнул вниз. Камнем.
Вздох ужаса пронёсся по смотревшим и они. Бросились к краю площадки, выступавшей с обрыва для старта дельтапланов.
Они ожидали увидеть внизу груду спутанных и поломанных трубок и окровавленное тело. Там, на дне каньона. Великого Гранд каньона, видевшего миллионы лет и десятки, нет. Сотни смертей смельчаков всех видов, но.
Тут.
Птицей с трепещущими крыльями. Он взмыл вверх. Почти вертикально. И крик полный восторга и восхищения вырвался из ртов людей смотревших вниз. Он летел. Нет. Он парил. Он так. Так… Так…
Будто он был птицей. Дошедшей из глубоких веков. И полёт его. Был прекрасен. Как только может быть прекрасен полёт свободного существа. Свободного от земных пут. От пут страха и сомнения. От пут земных забот и желаний.
Он жил. Жил. Там. В высоте. И люди, стоящие на земле. Следили за ним затаив дыхание, а некоторые. Которые понимали. Плакали. Потому что, никогда. Никогда им не достичь этого. Никогда. Так плачут люди, которые вдруг поняли всю тщету своих стремлений и бессмысленность желаний, да и самой жизни.
А когда он приземлился. Все бросились к нему и долго. Долго обнимали, фотографировались рядом с ним и котом. И говорили. Говорили, говорили, говорили. А потом кто-то спросил.
— А что за музыку вы с котом слушали? И он ответил.
-Я люблю слушать, Lacrimosa.
Так его и прозвали – Лакримоса. И никто не удосужился поинтересоваться его настоящим именем. Он для всех навсегда остался Лакримосой.
Хозяин клуба вскоре запретил ему прыгать с нашей площадки. Он боялся, что Лакримоса разобьётся из-за своего старенького дельтаплана и тогда. Он взял в банке ссуду и купил нечто совершенно особенное.
Это был аппарат невероятной стоимости и красоты. С ярко-красным полотнищем. На котором был наверху изображен орёл. Парящий в воздухе и туристы.
Да что там туристы. Спецы, бизнесмены и просто зеваки. Приезжали издалека, чтобы увидеть полёт Лакримосы и его знаменитого кота.
Все уважительно стояли в стороне и снимали на телефоны и фото камеры, как. Он собирает свою красную птицу. Одевает наушники себе и коту. Садит того в специально для этого сделанную корзинку и.
Взмывает. Отчаянной кроваво-красной птицей. К самым облакам, а потом. Падает вниз к самым обрывам и острым камням. А в последнюю секунду. Вместо того, чтобы разбиться о беззвучные и безразличные камни Гранд каньона, он.
Каким-то седьмым чувством понимает, что пора. И делает еле заметный поворот и. Неизвестно откуда взявшийся поток воздуха, подхватывает их и поднимает вдоль отвесной скалы.
Он стал притчей во языцех. И эталоном для всех. Дельтапланеристы со всей страны съезжались, чтобы посмотреть на его пируэты и падения. И у всех всегда был один вывод.
Совершенно ненормальный человек. Не от мира сего. Смертник. Дурак. Идиот. Больной.
Но, знаете.
Можете ли вы представить себе, чтобы эти слова произносили с уважением почтением и почти страхом? Так вот, представьте.
Они всегда подходили к нему потом, но в его глазах.
В глазах его был такой восторг и такое вдохновение. Что они не находили, что сказать. И потупив головы отходили в стороны. А он складывал свой дельтаплан и уезжал.
Спецы вздыхали и смотрели ему вслед. Они то понимали.
Они понимали, что это дар от Бога. И это то, что нельзя ни купить, ни получить бесконечными тренировками. Что для этого должна петь душа.
Ну так вот, дамы и господа.
Я хочу рассказать вам о последнем дне Лакримосы и его кота Тима.
Единственное время, когда Лакримоса не летал, это было время грозы. Он не боялся. Нет. Наоборот. Он приезжал иногда незадолго перед ней и прыгал. А потом дождавшись, когда она приблизится, он. Делал резкий разворот на 180 градусов и летел, как истребитель, используя первый порыв. Никто, разумеется, кроме него не мог повторить этот подвиг. Да и никто не решился бы. Ведь это было верное самоубийство. Да.
Самоубийство для всех, но. Не для Лакримосы.
Так было и в этот раз. Вдалеке собирались тучи. И вскоре они грозили закрыть Солнце. И обрушить на землю потоки воды и ревущий ветер. Лакримоса собрал свой дельтаплан. И тут.
Все стоящие вокруг вскрикнули в совершеннейшем изумлении. Там. На краю неба. Где собиралась гроза и огромные молнии. Сверкали и гремел гром, возникла.
Огромная тарелка, вернее. Будто тарелка. Слегка наклонённая вправо и вниз. Это был огромный объект. Размером не меньше мили в поперечнике. И люди стоявшие на краю обрыва, возле пусковой площадки стали снимать происходящее на телефоны, а я.
Я смотрел на Лакримосу. Он видел тарелку. Видел и улыбался каким-то своим мыслям, но его кот. Его верный Тим, почему — то не хотел идти к дельтаплану. Он заупрямился. И схватив своего человека передними лапами за правую ногу прижался к ней.
Лакримоса наклонился к нему и погладил.
-Мой хороший. Сказал он. Мой любимый Тим. Ты ведь тоже слышишь их? Правда? Слышишь?
Я прислушался. Но ничего, кроме ветра и грома не услышал. И тогда Лакримоса. Поднял Тим и прижал его к себе.
-Не бойся, мой хороший, сказал он. Это наш с тобой день. Пришло наше время. Мы с тобой полетим на грозу.
Ты со мной?
Решай. И Лакримоса. Опустил кота на землю. И Тим подошел и прижался к его ноге.
Так я и знал. Сказал Лакримоса и улыбнулся. Он посадил кота в корзину и включив музыку. Одел наушники ему и себе, а потом.
Разбежавшись, прыгнул и люди. Стоявшие вокруг и смотревшие на грозу вдалеке и тарелку неподвижно висевшую над землёй. Вскрикнули.
Гранд каньон гремел и гудел, как огромный колокол. И бесконечные потоки воздуха сталкивались между его вечными отвесными стенами. Они сталкивались и словно змеи устремлялись вверх и тут.
Среди этого беснующегося вихря. Вынырнул. Красный. Кроваво-красный дельтаплан с орлом на крыльях. Лакримоса летел.
Он летел навстречу грозе и навстречу огромной тарелке. Люди в ужасе закричали. И тут.
Наступила. Совершенная тишина. Такая тишина. Которая наступает иногда во время смертельного боя. Когда стороны устали и им нужна минутка перерыва. Чтобы потом наброситься друг на друга с новой силой. И убить.
И в этой абсолютной тишине. На фоне сверкавших молний.
Летел кроваво-красный орёл. С Лакримосой и Тимом.
Они удалялись, всё ближе и ближе становясь к крутящемуся смерчу и висящей неподвижно тарелке.
Все молчали поражённые этой картиной. А когда маленькая красная точка. Казалось слилась с огромным диском.
В воздухе. Там далеко. Произошла вспышка. Такой яркости. Такой силы. Такой ослепительной белизны. Что все зажмурились. А когда открыли глаза, то.
Не поверили тому что увидели. Ни тарелки, ни смерча, ни грозы. Не было. Ничего не было. А просто сияло ослепительное солнце. И опять пели птички. И почему то, пахло озоном.
Поисковые партии неделю искали Лакримосу и его кота. Они надеялись найти, хотя бы какие то следы, но.
Никто ничего не нашел. Он, как будто, провалился сквозь землю. Будто и не было никакого Лакримосы. Никто, разумеется, не поверил в нашу историю с тарелкой. Все считают Лакримосу и Тима погибшими. Но я то знаю.
Я знаю.
Я иногда прихожу и сажусь на край обрыва и одеваю наушники и включаю, Lacrimosa. И смотрю.
Я неотрывно смотрю вдаль и иногда мне кажется. Что я вижу. Там вдалеке.
Кроваво-красную точку. Летящую в бесконечность. И я знаю. Я знаю, что это Лакримоса и его верный Тим.
Кто знает, где они? В какой галактике или в каком измерении? И почему выбрали его? Я не знаю почему, но.
Мне тоже хочется. Оттолкнуться от земли и расправить крылья и забыть.
То, что мешает нам. Стать свободными. И понять. Смысл жизни.
Вот такая история. А о чем? Судите сами.
ОЛЕГ БОНДАРЕНКО
Фото из инета
