Дождь заливал осенний город. Серое небо. Серые люди в серой одежде. Серые мысли. И лужи. Бесконечные. Необъятные. В которых отражалось плачущее небо. Нео плакало и плакали ангелы. И их слёзы. Горючие, как огонь и тяжелые. Как свинец. Падали на людей.
Проникая через зонты, плащи и капюшоны. И люди. Останавливались. И удивлённо оглядывались. Они опускали зонты и капюшоны. Им казалось, что. Кто-то позвал.
И голос. О, Господи. Голос, этот. Такой близкий и такой знакомый. Будто близкий человек. Родной. Такой любимый и забытый. Промелькнул. И исчез.
Но в следующую секунду они опять кутались в плащи и прикрывались зонтами. И бежали. Бежали, бежали, бежали. Как будто, сама смерть гналась за ними. А холодные капли. Падающие с неба, шептали.
Нет надежды. Нет.
И лужи отражали перекошенный лик судьбы.
Маленький серый котёнок, совсем недавно начал есть то, что приносила ему мама-кошка. Совсем недавно. Он был очень голоден. Очень. И жалобно мяукал, но мама. Она ушла давно. С самого утра. Раздобыть для себя и единственного выжившего котёнка. Немного еды.
Вот только. Машина. Большая, черная и мокрая от холодного осеннего дождя. Не свернула в сторону. Водитель не захотел въезжать в большую лужу и малыш. Остался без своей кошки – мамы. Он не знал этого и ему казалось.
Что кто-то там. За окном его подвала, в котором они жили. Что-то шепчет. Может он и знает. Может он скажет.
Где мама. И когда она придёт и он. Пополз вверх. По наклонной, бетонной дорожке, ведущей из глубины подвала к разбитому окну. Из которого дул холодный ветер.
Мама в один прыжок могла преодолеть этот бесконечный подъём, но он. Полз, полз и полз. Ведь где- то там, была мама. И может, она его звала. И он сумел. Выбрался из тёплого подвала на промозглый ветер и лужи.
Нет надежды. Нет. Нет. Шептал дождь.
Заливая маленькое вздрагивающее тельце. Люди проходили мимо. Они не слышали его крика. Слишком силён был дождь. А если бы и услышали? То разве не прошли бы они мимо?
А она не прошла. Маленькая девочка. В красном плащике. Как одно единственное яркое пятно в сером сумраке города. Среди пиков серых небоскрёбов. Тянущих свои руки к небу.
Она присела и подняла маленькое и почти безжизненное тельце.
-Брось. Брось! Разве ты не видишь? Он умер давно. Сейчас же брось его!! Крикнула мама, державшая над головой большой черный зонт.
Но девочка. Знала совершенно точно.
-Нет! Нет!!! Крикнула она в ответ. Нет!
Он жив! И я заберу его! Ты не смеешь бросать его тут!!!
Закричала она так. Что мама запнулась и в её глазах. Вдруг всплыло старое. Очень старое воспоминание. Как она когда-то, так же точно просила свою маму и та.
Не разрешила ей. И как она потом долгими ночами плакала и просила прощения у того котёнка. Который остался один среди ночи и дождя.
И тогда. Мама подошла к дочке и спокойно взяла из её рук. Маленькое и безжизненное тельце.
-Идём домой, доча. Идём. Сказала она вдруг совершенно спокойно.
Ну, конечно. Конечно же, я не брошу его. И они пошли. К подъезду. А дома.
Мама вытерла малыша и помыла тёплой водичкой. Его сердечко билось еле –ели и тогда. Она взяла маленькую бутылочку. И наполнила её тёплым молочком, а на горлышко натянула резинку от пипетки и сделала в ней дырочку. Мама вставила соску в рот малышу и стала осторожно нажимать на резинку.
Сперва теплые капли молока вытекали наружу, но через минуту. Тельце серого котёнка дёрнулось. И он судорожно стал пить. Задыхаясь и не открывая глаз.
-Ну и слава Богу. Произнесла мама. И сказала дочке.
-Будет жить. Выходим, и дочка. Привстав на цыпочки. Поцеловала маму и сказала.
-Мамочка. Мамочка. Я очень люблю тебя. Ты у меня самая хорошая.
А потом потянулись длинные дни и недели. Когда мама носила рыжего малыша. А он оказался именно рыжим. Когда с него смыли всю грязь.
Носила его в правом кармане своего старого и тёплого шерстяного халата. Она время от времени опускала руку в карман и гладила малыша, а он. Покусывал её пальцы и маме. Становилось хорошо. Она доставала его и кормила понемножку молоком из сосочки, а потом. Он перешел на блюдечко с детской смесью и рос.
Рос, рос, рос… Так, будто очень спешил. А по ночам.
По ночам он спал только с мамой. Он забирался ей на голову, шею или грудь. И она очень боялась повернуться на другой бок. Но днём.
Он не отходил от своей спасительницы. Так, будто понимал. Благодаря кому остался жив. И между ними установилась невидимая нить. Тонкая и звенящая как струна.
Стоило девочке только посмотреть на рыжего котика. И тот всё понимал без слов, а вскоре.
Наступила весна. И ранним утром. Мама открыла окно. И рыжий кот вдруг проснулся. От знакомых звуков. Будто, кто-то шептал что-то. Какие-то знакомые, но давно забытые слова и он.
Вспрыгнул на подоконник. За окном. Шел весенний, лёгкий дождик. И солнце улыбалось, а на деревьях. Распускались первые листочки.
Девочка подошла и посмотрела на котика.
-Куда ты смотришь? Спросила она его. Куда?
Ведь там никого нет. Только дождь. Обычный противный дождь. И нельзя пойти на улицу гулять.
Рыжий кот взглянул на неё удивлённо. Разве она не слышит? Разве не слышит? Ведь так явно и так громко.
Дождь говорил.
Я знаю тебя. Я знаю. Знаю. Ты надежда. Надежда. Надежда.
Рыжий котик улыбался. Тёплые капли разбивались о подоконник и падали ему на лапы.
-Он говорит. Сказал рыжий котик девочке. Дождь говорит со мной. Он говорит о надежде. Разве ты не слышишь?
Девочка посмотрела на кота, а потом на дождь, ливший за окном и прислушалась и тут-же.
Тысячи звуков. Тысячи незнакомых звуков, шорохов и рассказов. Наполнили её голову.
-Ух ты. Восхищённо прошептала она. Вот это, да. И прижала к себе влажного рыжего котика. Вот это, да. А мама.
Мама смотрела на них из глубины комнаты. И улыбалась. Она вспоминала свою маму.
И просила у неё прощения.
За всё.
фото из инета
Очень трогательный рассказ. Люблю перечитывать его. Как впрочем и все произведения Олега❤⚘⚘⚘
Спасибо