Он работал в супере. Разносил товар и убирал. Обычный, такой себе – солнечный человек. Так, кажется, называют таких детей. Особенных. Он вырос и остался солнечным. Его всегда можно было увидеть улыбающимся. Будто, светился он. Всегда.
И общаться он научился. И школу закончил. И всё, вроде, как у всех. Только, вот разговаривал он странно. Всё больше междометиями и кусочками фраз. Будто-бы, мысли его успевали улететь далеко-далеко, а слова…
Они не успевали за ними, и внезапно обрывались. Все работники магазина его очень любили. Да и покупатели тоже. Они пытались помочь ему, пока начальник смены не видит.
И разносили вместе с ним товары на полки. Он улыбался стеснительно и говорил:
-Ну. Вы, это. Зачем? Ну, почему? Я, же. И останавливался. И опять улыбался.
А лучше всего у него получалось с котами и собаками, которых он подкармливал на заднем дворе супера. Животинки обожали его. И собирались вокруг, принимая из его рук угощение. Но казалось, что не это было главное. Они заглядывали ему в глаза и старались улыбнуться. И показать ему свою любовь, а ещё.
Ещё он писал стихи. Странные, я вам скажу, стихи. Всем работникам на праздники или для поздравления он писал несколько строк по их просьбе. И тот кто читал эти строки, был в полном недоумении.
Вот однажды такой листок попал в руки начальницы магазина и прочитав его. Она заинтересовалась человеком, работавшим тут и написавшим такую белиберду. Стихи были абсолютно бессмысленные. Узнав немного больше о солнечном человеке, она позвонила в одну клинику и договорилась о приёме.
Надо помочь бедняге. Объясняла она своим работникам. Может, врачи научат его связно изъяснять свои мысли. Говорить, выражая мысли последовательно и писать правильно. Короче. Я договорилась о приёме для него у ведущего психиатра клиники. Лучший специалист в городе. Профессор.
На следующий день положив в карман листок со стихотворением – белибердой, она позвала его и сев в свою большую машину.
Поехала к новой странице его жизни. Как ей казалось. У врача начальница объяснила в чем состоит проблема. И высказала предположение о том, что врачи возможно, смогут помочь. Потом положила на стол психиатра скомканный листок с его стихотворением и вышла. Солнечный человек улыбался. Он понимал конечно, что происходит и зачем его сюда привели и ему было интересно.
Профессор разгладила листок и прежде чем начать разговор, решила прочесть странный набор слов, запечатленный её новым пациентом, как стихи.
Прочтя первый раз, она открыла рот, чтобы сделать замечание. Потом закрыла его и прочла ещё один раз…
Через час профессор вышла из кабинета под ручку с ним. Она смеялась и улыбалась. Она весело болтала с ним, а он.
Отвечал её тем-же. И никаких междометий, и кусков фраз. Начальница открыв рот смотрела на них с изумлением. Врач попросила её привозить мужчину к ней раз в неделю, а сама.
Сама вернувшись, позвонила одному знакомому редактору. Ну. Не то, чтобы знакомому. А скорее, одному из пациентов. Раз в год он проходил у них в клинике курс лечения. И попросила принять её вечером после работы и тот.
Естественно согласился. Он был даже заинтригован. И вечером Объяснив откуда у неё эти стихи и от кого, она положила перед ним на стол скомканный листок. Мысленно усмехаясь про себя и не надеясь увидеть что -либо хорошее, редактор.
Думал, как тактично и правильно объяснить ей, что. Это сыро, неинтересно и наивно. Он развернул листик и углубился в чтение, а закончив. Посмотрел на неё с возмущением и заметил.
-Что это ещё за чертовщина? Что это за бессмысленный набор слов? Где смысл, я вас спрашиваю? Разве так стихи пишут? Это же белиберда.
Он хотел ещё что-то возмущённо заметить, но. Но вдруг так и застыл с открытым ртом. Потому что…
Потому что, на него волной нахлынули воспоминания. Как будто, открылся какой- то шлюз в голове и его первая любовь. Давно забытая и затёртая временем, встала перед ним так. Будто это было вчера.
-Он схватил листок двумя руками и вскочив из-за стола подбежал к окну. Он прочёл ещё раз, а потом ещё и ещё. И каждый раз. Каждый раз странный, как казалось, бессмысленный набор слов вызывал у него бурю эмоций.
-Что за чёрт? Сказал редактор, садясь в своё кресло совершенно без сил. По его небритым щекам текли слёзы.
Пятьдесят долларов.
Сказал он. Больше мы не платим начинающим. И вытащив из стола чековую книжку черкнул там что-то и протянул листик психиатру.
Отдайте это своему пациенту, и чтобы.
Он встал из-за стола и вытянувшись во весь свой рост отчётливо произнёс.
-Чтобы завтра к десяти утра этот ваш, солнечный человек, был у меня. Со всеми своими записями, всеми стихами. И скажите.
Скажите в его магазине, что он туда больше не вернётся. Это я вам могу точно обещать.
Врач смотрела на своего пациента – редактора, большого литературного журнала и не узнавала его. Он дрожал и волновался.
На следующее утро, профессор отпросившись с работы поехала в супер, где он работал. Объяснив начальнику смены, что она должна провести срочное обследование, врач забрала улыбающегося мужчину.
Они приехали к огромному небоскрёбу, в котором находилось издательство и поднялись на двадцатый этаж. Редактор ждал. И когда они распахнули двери, то он вскочил и бросился к солнечному человеку. Он обнял его, как старого знакомого и усадил в кресло. Налив ему большую чашку пахучего чая, редактор молчал несколько минут, а потом.
Сказал.
-Я не знаю, как тебе удаётся. Так выстраивать слова. Как тебе удаётся, совершенно не соблюдая никаких правил. Нарушая всё, что можно. Написав абсолютно бессмысленный набор слов, достичь такого воздействия. Которого я никогда за свою жизнь не видел. Мы будем печатать, я даже скажу больше.
Мы будем печатать, не внося никаких корректировок. А так мы поступаем только с самыми знаменитыми.
Редактор замолчал. Потом продолжил.
-Есть ещё готовые стихи?
И солнечный человек.
Он выложил на стол. Стесняясь и застенчиво улыбаясь, пачку грязных затёртых листочков.
-Секретарша, ко мне немедленно, крикнул редактор и в кабинете закипела работа. Врач улыбнулась и договорившись о том, чтобы мужчину потом отвезли домой собралась уходить, но.
Редактор подошёл к ней и вручив чек на большую сумму, попросил положить собственноручно на счет солнечного человека. Она охотно согласилась и взяв документы у мужчины поехала в банк.
И началось…
Стихи ругали. Автора проклинали, ему угрожали и осмеивали. В редакцию приходили сперва десятки, потом сотни, потом тысячи писем. С руганью, восхищением и словами благодарности. Все возможные и невозможные издания. Имеющие отношение к стихам и не имеющие, считали своей обязанностью критиковать и восхищаться. И все писали одно и тоже.
Как? Как возможно? Нет. Это совершенно нетерпимо. Это совершенно неприемлемо. Это нарушение и отрицание всего. Всего, что составляет правила. Это же простой и бессмысленный набор слов. Ровным счетом ничего не означающий и ничего не передающий. Так почему?!
Почему же? Тысячи людей смеются и плачут над этими стихами? Как ему удаётся вызывать такую бурю эмоций? Такую бурю, просто составляя слова. Будто, играя ими. Играя ими в какую-то странную никому неизвестную игру. Как?
Нет. Он не стал всемирно знаменитым. И супер -богатым не стал. Но в супере ему больше действительно не приходилось раскладывать товар и убирать. Редактор сдержал своё слово. Солнечный человек стал вполне себе обеспеченным. А тираж журнала в бумаге и электронный, вырос в несколько раз и все. Все, всегда. С нетерпением ждали его стихов. Странных и непонятных, но почему-то. Так задевающих сердце и душу.
Солнечный человек каждый день ездил к своему суперу и уходил на задний двор, там его ждали его любимые коты и собаки. Которые радовались. Нет. Были счастливы, когда видели своего человека. Он не забыл их Он их любит. Он кормил их гладил, разговаривал. И писал. Писал свои непонятные стихи.
Через десять лет начальница супера случайно встретила на улице врача –психиатра. Именно ту женщину, которая когда-то принимала её и странного мужчину, которого привезли ей на приём.
Обрадовавшись, начальница стала спрашивать, как у неё дела и знает ли она, как сложилась судьба того человека.
Профессор печально улыбнулась.
-Он стал моим мужем. Сказала она. И я постаралась сделать эти годы для него счастливыми. Я оставила практику. И ухаживала за ним, пока он писал, а потом.
И она опять вздохнула.
Он умер. Однажды во сне. Рядом со мной. Тихо так. Совершенно неслышно. Тихо, как и жил.
И врач заплакала, а когда успокоилась добавила.
-Он улыбался. Даже тогда улыбался. Он всегда улыбался. Даже смерть не смогла забрать у него улыбку.
Он оставил после себя сотни стихов. Совершенно странных. Непонятных. И таких замечательных. Как будто, написанных кем-то из будущего. Мне иногда кажется, что он ушел именно потому, что сказал всё, что хотел. И мы не смогли понять его.
Может. Может. И психиатр вздохнула.
Может, если бы я тогда не отнесла его стихи к редактору, он и сейчас был бы жив. Может. Может, он и сейчас лежал бы рядом и улыбался.
Она опять тяжело вздохнула и повернувшись пошла по людной улице, а начальница супера.
Стояла и смотрела ей вслед. Нет. Ей не хотелось догнать женщину, медленно идущую по улице. Она ничего не могла сказать ей. И никак, утешить.
Она просто стояла и смотрела. А в голове у неё, почему-то всплывали те строки. Те слова, которые казались ей когда-то бессмысленными.
Просто ещё одна история. Одна история ни о чем.
О ещё одном, солнечном человеке. Мимо которого вы, возможно, сегодня прошли. Оглянитесь и улыбнитесь ему.
С уважением, Олег Бондаренко.
